web-сайт
            Сергея Жилина
                                                      г. Ижевск
  
  Авторская песня...
  Проекты
  Поэзия
  Архив...

«Соловей, соловей, пташечка!..»

     Отчего не бросилась, Марьюшка, в реку ты,
     Что же не замолкла-то навсегда ты,
     Как забрали милого в рекруты, в рекруты,
     Как ушел твой суженый во солдаты?!
                         В. Высоцкий

«Солдат-горемыка, хуже лапотного лыка»

     Житье солдатское — горькое да отчаянное. Левой-правой, сено-солома!.. «Эх, раз-два, горе — не беда! Соловей, соловей, пташечка, канареечка жалобно поет!» Грустны солдатские песни о покинутом доме, о родине, о погибших друзьях-товарищах. Да только в жизни реальной солдату грустить некогда, эка сколько напасти вокруг и за все хорошее постоять надо. Потому и в народе к солдату почтение и уважение. Как же иначе, коль мало кто в России сам не служил или не проводил на службу кого-то из близких.
     Ну, а отслужит солдат двадцать пять лет, восемь, пять или два-три года (это уже смотря в какую эпоху) и отправится, торопясь, на родину. Ныне не то, что прежде, самолеты да поезда укорачивают время пути. А еще лет полтораста назад, бывало, месяцами, а то и годами добирался отставник до дома откуда-нибудь с Кавказа или из Варшавы. Сначала до Волги-матушки, затем по ней, иногда и Христовым подаянием питаясь, до Казани — города немалого, а там уж по белой Каме или Сибирскому тракту в родную Вятскую губернию. И ночевать приходилось в дороге Бог весть где, и корку черствую беззубым ртом грызть. Да ведь солдаты — что малые ребяты: и много поедят, и малым сыты. Много интересного видел солдат за двадцать пять лет царской службы, немало и в обратном пути до родины повидал.
     Вернется же на родину, встрепыхнется сердце перед своей деревней — ждет ли кто?! А и вправду, родителей Бог прибрал, невеста давно замуж вышла и уж бабушкой стала, позабыли его и былые друзья юности, занятые своими жизненными хлопотами. Да и самому солдату уж скоро пять десятков лет будет. Починит он кое-как полуразвалившуюся родительскую избенку и заживет в ней бобылем или побредет в ближайший город место за кусок хлеба искать.

Рекрутчина

     Вот и вышло, что вся жизнь насмарку, вырван оказался человек из привычного мира, вернулся, а у него и богатства-то всего две медали да три раны. Знать, потому любой человек старался уйти от рекрутчины. Даже и пословица была: хорошо, сказывают, в солдатах, да что-то мало охотников.
     Особенно боялись рекрутской повинности удмурты. Для них невероятно тяжко было уйти из свободного, привычного мира природы в неведомую даль. А служить приходилось, коль еще в 1717 году по указу Петра I провели перепись вотяков по дворам, обложили их не только подушной податью, но и рекрутскую повинность ввели. Некуда стало бежать от властей.
     Тут и христианизация язычников началась. Много чего при этом несправедливого было, да ведь никуда не денешь и другое. Не токмо силой старались заставить отказаться от отцовской веры, но и льготы немалые давались: денежные награды, освобождение на три года от всех податей, повинностей, в том числе, и рекрутской. По-моему, это и сыграло важную роль в том, что стали вотяки креститься в Христовой церкви.

Предчувствие войны

     Давно отшумели сражения на вятской земле: покорилась Вятка стольному граду Москве, как и удмуртские земли. Не ударит больше вотская или черемисская стрела в служивого стрельца, сами стрельцы понапрасну бердышами не машут. А ведь еще несколько веков назад немалая опасность подстерегала служивого, отправляющегося на башкирские, удмуртские и прочие земли, которые все увереннее подминало под себя Московское государство. Напоминает об этом один любопытный старый заговор ратного человека, идущего на войну. В числе прочего предохранял он «от силы вражьей, от пищали, от стрел, от борца, от кулачного бойца, от неверных людей: нагайских, немецких, мордвы, татар, башкирцев, калмыков, турченинов, черемисов, вотяков… китайских людей»». И все равно Россия постепенно расширяла свои владения. Вот уже и регулярная российская армия появилась. На каждое поколение не одна война в нашей стране пришлась. До сих пор российские бабки тревожно вглядываются в газетные строчки или вслушиваются в радиопередачи: не к войне бы! А уж сколько примет, предвещающих войну, выработалось за века! В первую очередь ее предсказывают различные небесные явления: кометы, затмения, странные фигуры на луне, багровое солнце… Не отстают в предсказаниях и явления природы: огромное количество грибов в лесах, большой урожай хлеба, много волков или воронов — это уж, говорят, точно к войне. А еще будто бы перед войной рождается много мальчиков — будущих солдат. Так вот и живем века — то в ожидании войны, то зализывая раны после нее.

Мал золотник…

     Это уж давно известно, без лешего — нюлэсмурта ни одна война не обходится. В наших краях в этом издавна уверены. Поднимет нюлэсмурт страшный ветер, пылью забьет глаза врага, вот и побеждает тот, к кому лесной хозяин хорошо относится. Да ведь бывало и так, что проходящий солдат сам лешему помогал в войне с водяными чертями. Зато уж потом и отблагодарил лесной хозяин своего помощника: принял облик генерала да и отправил солдата в отставку — это ли не высшая награда для служивого! Рассказ этот очень был популярен в нашей Вятской губернии.
     И у удмуртов существовали подобные рассказы и сказки. Одну из них записал в конце девятнадцатого века известный этнограф Г.Е. Верещагин от завьяловского вотяка Ивана Макаровича Стрелкова.
     Отправился раз нюлэсмурт на войну помогать Белому царю. Сына же своего, чтобы не мешался и не проказил, привязал лесной хозяин к огромной ели. Обидно нюлэсмуртенку, от досады кричит он на весь лес. Услышал тот крик молодой охотник, пошел поглядеть, с кем беда приключилась. Жалко ему стало нюлэсмуртенка, вот и отвязал его.
     — Спасибо тебе, охотник, и я отслужу еще. Уйдешь ты через год в солдаты, вот я тебя и заменю.
     А через год, и вправду, пора охотнику в дорогу, на службу царскую. Тут и явился перед ним нюлэсмуртенок:
     — Не торопись, на поверку в город завсегда поспеем.
     Еще три дня прожил рекрут дома, пора бы уже ему и в городе быть: а ну как за беглого сочтут! Посадил нюлэсмуртенок парня на себя верхом и вихрем понесся по воздуху. Моментально до города домчались, а там уж поверка идет, потеряли, было, солдата.
     Оправдался он перед начальством, живет с нюлэсмуртенком в городе вместе с другими солдатами. Служба солдатская — дело нелегкое, вот и говорит нюлэсмуртенок:
     — Ну, все, пора тебя освобождать от службы.
     Пишет нюлэсмуртенок письмо генералу и отправляет с ним солдата. Прочитал генерал бумагу, тут же отдал приказ об увольнении. Короткая у парня служба вышла, радуется он, пьет водку с товарищами по службе, а те завидуют: «Счастливый!». Загуляли, закутили сын лесного хозяина и молодой отставной солдат в городе и день, и два, и три… Незаметно время в веселье прошло. Тут и говорит нюлэсмуртенок солдату:
     — А ведь твоя жена замуж выходит.
     Заторопился солдат сразу домой, полетели стрелой по воздуху до родной деревни. Заходит служивый в избу, а там и вправду сваты сидят, родня глаза выпучила: «Откуда ты? Мы на тебя похоронку получили, вот и просватываем жену за другого».
     Свадьба расстроилась, конечно, но и на возвращении солдата родители и родня попировали вволю. Тут и пришла пора расставаться нюлэсмуртенку и молодому охотнику. Наказывает ему сын лесного хозяина:
     — Приноси мне в жертву каждый год черного барана, а я уж тебя не оставлю, всегда с добычей будешь.
     — Так-то оно так, я не против, да вот в чем беда — денег-то у меня нет.
     — Ну, это беда поправимая, отсыплю я тебе денег.
     Вручил нюлэсмуртенок отставному солдату несколько тысяч рублей. На том они и расстались, но каждый год охотник приносил в жертву черного барана тому, кто от службы его избавил.

В нетях

     Как не радоваться солдатику, коль с помощью лесного хозяина от службы воинской избавился. У других похуже бывало. Не зря же и у русских, и у удмуртов так грустны рекрутские прощальные песни:
     Подстриженный солдат,
     Словно дикий гусь, будет кружить,
     Весь мир обойдет
     Для этого рожденный солдат.
     А то затоскует парень-рекрут, не в силах вынести расставания с родной стороной, с любимой девушкой, подастся в леса, которые и укроют, и накормят, да только от тоски не избавят:
     Милая моя,
     Наверное, ждет и думает обо мне.
     Малмыжский становой,
     Наверное, ищет меня.
     Впрочем, подобное случалось не только в Малмыжском, но и в других удмуртских уездах Вятской губернии. Одно из преданий рассказывает о Бете из Завьялова. Всем хорош парень был, да взяли и его в солдаты. Жизнь солдатская хуже каторги, вот и решил Бета бежать. Чем жить беглому?! Набрал парень вольницу из бродяг и стал с ними разбойничать. Год, два, три минуло, вот уже и тридцать лет Бете, а он все скитается по родной сторонушке с волчьим билетом, все в нетях числится. А тут вотяков крестить начали. Услышал Бета, что любой беглый преступник, принявший святое крещение, будет прощен. Задумался разбойник, надоела ему вольная жизнь. Миссионерским центром в то время Казань считалась, туда он и отправился. Явился Бета к полковнику и назвал себя беглым солдатом из вотского племени, еще не крещенным, но желающим принять христианство. Объявило ему начальство прощение, окрестили бывшего разбойника в речке Казанке, нарекли по православному Борисом, сам полковник его воспреемником стал. Отправился Бета-Борис с легким сердцем в родное село Завьялово. Да только не поверили завьяловцы в его прощение, испугались властей, отослали обратно в Казань, пусть, де, доказательство Бета предоставит, что простило его начальство. Несколько раз пришлось ему из Завьялова до Казани ездить и обратно, пока выправил беглый солдат нужную бумагу. Обозлился он на своих земляков и решил отомстить своим землякам, соблазнив бывшего товарища по разбойному ремеслу Хамита богатством вотяков и красотой девушек завьяловской стороны. Тут и сами завьяловцы не рады стали житью, только это уже другая история, к нашей теме не относящаяся.

То не служба…

     Много чего может попутно сделать солдат, добирающийся до дома. То он черта в тавлинку — табакерку из бересты заманит да целый год таскает в кармане, а нечистый его желания при этом исполняет. То, ночуя возле кладбища, приберет саван кулэм-убира (упыря-покойника), и тот после очередной пакости людям не может проникнуть в могилу. Выведает секрет упыря служивый и отправится в деревню спасать молодоженов, которые уже при смерти. Не за большой подвиг почитает солдат помочь жителям деревни расправиться с покойником-колдуном, лакомым до человеческой крови.
     Помогали солдаты и Фоме-пьянице добывать белый свет для царя, и ведь добыли. В удмуртском фольклоре очень популярны предания о перемещении, переселении озер. Где подобное озеро называют Черным, где Большим. Суть в одном. Кормило озеро рыбой, поило чистой водой окрестных жителей. Жил в нем огромный водяной бык (по другой версии — несколько быков), приносили ему рыбак и исправно угощение, потому и были всегда с добычей. А тут проезжали раз цыгане по большой дороге. Кто утверждает, что одна из цыганок выстирала в чистых водах озера пеленки, кто говорит, что молодой цыган на самом берегу кузню наладил да все норовил кованое железо в воде закалять.
     Не стерпело озеро такого отношения. Живущие в нем быки перевезли всю воду на новое, подготовленное в лесу место. Двинулось к нему ночью озеро в сопровождении солдат и стада быков. «Когда представлялась нужда перейти через реку и переправа была трудна, быки громко ревели. От этого рева течение реки пресекалось, и озеро вместе с солдатами и стадом быков проходило посуху, не смешивая своих вод с водами реки».
     Всякое случается во время военной службы, да только и войны не разделяют близкие народы. Не случайно же знаменитый венгерский ученый Бернат Мункачи, еще в 1885 году проехавший по России, в том числе и по удмуртской земле, и издавший книгу «Традиции удмуртской народной поэзии» и в германскую войну не бросал изучение фольклора. Оказавшись по другую сторону фронта, он разыскивал военнопленных-удмуртов, записывал от них песни, сказки, легенды. Так что как ни сложилась бы судьба солдатская, неотделима она от фольклора.

Сайты друзей:

Сайт Льва Роднова

Усадьба художников Сведомских (Славянский Двор)
на главную
гостевая книга
zhilin-izhevsk@narod.ru
Hosted by uCoz